В первой серии нашей трагикомедии «Здравствуйте, я вас обчищу» мы давали несколько рекомендаций по ограждению себя от мошенничества в сфере интернет-знакомств, а также коротко представили основных преступно действующих лиц — знаете, как перечисляют на первой странице театральной пьесы: «Денис Леонидович», «Иська — его сын (со слов жены)», «Эдик и Макс — местная интеллигенция».

Перед нашим же читателем во вступительной части на сцене развалились три аферических кита — стесняша, королевская особа и прохиндей; первого из них мы, помнится, пометили как самого из троицы безгрешного — и вот сегодня, вооружившись огорчительно-увеличительным стеклом, разглядим его во всех подробностях и установим, так ли он безгрешен, окончательно.

Инструкция по эксплуатации нас с вами.
Часть вторая: скромность прекращает человека

Скромностью и стыдливостью природа наградила слабого,
чтобы тот имел возможность поработить сильного.
Жан-Жак Руссо

Тыздесь на резвых ножках: когда человек пропадает

Договоримся сперва о значении слов: в понятие «безгрешный» мы вовсе не вкладываем «неспособный причинить обманутому страдания» — способен, и еще как; мы скорее о том, что такой человек не имеет выраженного злого намерения покуситься, в частности, на ваши финансы, да и в целом не живет в замке на горе и не гладит котенка в грозовую ночь, коварно усмехаясь своим замыслам, как бы вам похитрее напакостить. Стесняша в какой-то момент просто пропадает — и сторонний наблюдатель мог бы даже рассудить, что в ряду аферистов такому делать нечего: мало ли из-за чего человек решил залечь на дно; бывает со всеми.

Вот только мы-то — доставщики подарков, помните? И нам чаще всего приходится сталкиваться со стесняшей в разрезе достаточно специфическом: заказчик желает отправить зарубежному получателю подарок и обращается к нам, мы берем под козырек, шаримся рукой в поисках этого самого получателя, нашариваем пустое место — и топаем теперь радовать этим известием ничего не подозревавшего заказчика. Что, согласитесь, уже ситуация в разы более пикантная и не очень-то для нас приятная, — именно поэтому за годы работы мы натренировали ушки выцеплять тревожные звоночки еще на дальних подступах, чему с помощью данной статьи, собственно, хотели бы научить и вас.

Но все по порядку; для затравки и полноты картины представим типичный пример того, как общение со стесняшей может развиваться. Стоит томный вечер, и бесцельно блуждавший было глаз нашего героя останавливается вдруг на конкретном профиле в соцсети или на сайте знакомств. Завязывается это самое знакомство, один томный вечер сменяется другим, и вот уже между сторонами налаживается поток сообщений, ласковость и решительность которых со временем нарастает, пока в какой-то момент героя не охватывает порыв: а не заменить ли бесконечные смайлики в виде сердечек на, скажем, коробку конфет в виде сердечка же, чтобы его визави через пару дней, вонзаясь в очередную конфету, думала о нем каждым зубом и каждым зубом благодарила? «Светлая мысль», — в темную ночь убеждает его одеяло, и наш герой мягко падает в простыню, твердо вознамерившись так все назавтра и организовать.

Утро не оказывается мудренее вечера, и вот уже наш будущий клиент в превосходном настроении процеживает историю сообщений на предмет всего, что его собеседница любит и чего не любит. «Терпеть не может вкус вина, следит за фигурой — стало быть, шоколад все-таки отменяется». Так вот же: в какой-то момент в разговор была непринужденно, как некоторые это умеют, вложена информация о сохранившейся с детства любви к мягким игрушкам. Решено! Все те чувства, что тарахтят в груди нашего героя, максимально красноречиво передаст плюшевый мишка наперевес с букетом алых роз.
 

Мой адрес — не дом и не улица

Для размещения заказа на доставку все готово — кроме, ах да, сущей мелочи: герою не известно адреса. Наш сайт, лелея свой коварный интерес, легкомысленно отмахивает ладошкой, что для нас, мол, это вовсе и не проблема: на этапе оформления всегда можно тыкнуть в галочку «У меня нет адреса получателя», что просигнализирует нашим специалистам о необходимости связаться с ним самостоятельно и этот адрес выспросить, — заказчик лишь должен будет предоставить адрес электронной почты своей зазнобы либо ее номер телефона или имя пользователя в мессенджере (уж последнее-то у него есть точно). Заговорщически даже подмигнув, сайт пообещает, что в предварительном разговоре с адресатом мы не нарушим святости сюрприза и не выдадим ни природы подарка, ни имени отправителя! Итак, капкан поставлен, снабжен кусочком копченой колбаски, сидим и ждем прихода зверя.

Пока мы ждем, заказ перетекает по трубам системы к нашим представителям в стране получателя, каковые и примутся с ним связываться, — собственно, они наверняка сделали бы это и зная точный адрес, ведь перед доставкой весьма полезно его перепроверить, дать возможность внести правку и проследить, чтобы получатель в нужное время оказался ровно там, где надо. Именно здесь заграничный зверь и способен испустить первый обонятельный сигнал, что в капкан любвеобильной щедрости к нашему герою он совсем не торопится.

Притом, что в целом подвид стесняша от своих собратьев по аферам во многом отличается, в одном он с ними схож: он тоже крайне не заинтересован в том, чтобы раскрывать свои личные данные. Поэтому принять подарок стесняша часто предпочитает на какой-нибудь нейтральной территории: в ТЦ, в скверике, у станции метро «Партизанская» — словом, в общественном месте. Само по себе такое поведение, опять же, не предосудительно, — может, человеку нынче так удобно, — но, если повторяется из раза в раз и в отсутствие убедительной причины, призадуматься уже стоит: опытный мошенник именно с помощью такой вот дополнительной накидки анонимности увиливает от того, чтобы раскрыть свой домашний, рабочий или вообще с любой стороны связанный с ним адрес, устраняя риск, что потом по этому адресу к нему заявится полиция и прижмет к родным стенам ушами.

Или как еще бывает именно в случае с получением подарков: с нашими представителями стесняша списался или созвонился, но, поскольку никакого курьера у себя на самом деле видеть не хочет, заказчику он будет рассказывать, что никто на него не выходил. При этом заказчик-то, скорее всего, к нам обратился впервые, не шибко пока нам доверяет и потому наверняка предпочтет поверить версии событий, излагаемой стесняшей, с которым знается приличный срок.

Причин такого поведения мы уже коснулись в обзорной статье: на первом этапе знакомства стесняша, скорее всего, неплохо про себя присочинил, а теперь чувствует, что невинная интернет-забава, перекинувшись в «реал», зашла слишком далеко и — довольно распространенный вариант — что уж подарков-то за свои подвиги не заслуживает. Теперь он либо, чтобы оттянуть конец игры, будет уговаривать отправителя свой заказ отменить, либо сметет фигуры с доски досрочно и прекратит общение и с нами, и с отправителем.
 

Развод нечаянно нагрянет

Хотя нам вот сейчас, знаете ли, не до отправителя, нам бы сообразить, что с заказом делать! Тем более, что стесняшей стесняша предстает, собственно, только во взаимодействии с нашим героем, во взаимодействии с нами как раз совершенно ничего не стесняясь и подчас выпивая крови побольше, чем аферист любого другого толка: у отдела обслуживания заказчиков начинается затяжная беготня с предоставлением скриншотов, распечаток звонков и текстов отправленных имейлов, — а заказчик все равно будет добрую неделю упираться и не верить, что мы действительно отбили все ноги, пытаясь связаться с получателем, и что его ненаглядный стесняша и впрямь чего-то темнит.

Встречается и более раскрепощенный подвид подвида, который на письмо нам, допустим, ответит (чем даст отмашку начать комплектовать подарочную корзинку, содержимое которой через три дня придется вытряхать в бездонные пасти курьеров), но приподнимет нам брови тем обстоятельством, что заказчику представлялся одним именем, а к учетной записи электронной почты имя прикреплено другое. И еще полбеды, если при знакомстве это Снежана, а по версии имейла — Гузелька; что, в конце концов, дурного в Гузельках? Тотально другой вопрос, если в окошке мессенджера это Анжела, а владелец почты — целый Иммануил: это значит, что либо Иммануил же под личиной Анжелы с самой первой главы и таился, либо Анжела предпочла указать для общения электронный адрес родственника-мужчины и, стало быть, не шибко-то отправителю доверяет.

Тут наше дело маленькое: не спеша с выводами, мы оповестим о таком расхождении отправителя и мягко поинтересуемся, пускать ли заказ дальше в неизменном виде, перенаправить подарок кому-нибудь еще, у кого фейс соответствует тейблу, или и вовсе отменить, — часть оплаты, правда, удержав, ведь алые розы на тот момент уже сорваны, а парадная челка «карлсон» плюшевому мишке уже начесана. Видите, как со стесняшей может получиться: нагреть на деньги он вас не рассчитывал, но на пару-то цельсийских градусов вы в итоге нагреваетесь.

Попадаются, наконец, совсем комические куплеты: получатель гранитно настаивает, чтобы мы объяснили, кто именно желает отправить ему подарок, а получив ответ (это редкость, тут как сам отправитель распорядится), прикидывается ветошью, проблеивает «я таких не знаю» и с громким хлопком закрывает коммуникационную дверь. Здесь у нас маршрут тот же: доложить заказчику и вместе решить, как поступить дальше; порой мы, например, предлагаем товарный кредит на полную сумму заказа, чтобы наш герой выбрал подарок заново и отправил его кому-нибудь без таких заморочек с памятью.
 

Нет человека — есть проблема

Хрестоматийный случай — это, конечно, стесняша, который теряет дар речи с порога, в разговор с нами еще даже не вступив. Мы вызваниваем, выимейливаем и вымессенджёвываем его, случается, днями и неделями, только дивясь выдержке и оптимизму заказчика, с непотопляемым упорством заклинающего нас пробовать еще и еще. И ведь бывает так, что ответ действительно в какой-то момент поступает — и проходится серпом по влюбленному сердцу окончательно: «Передайте заказчику, — пишет, не моргнув глазом, стесняша, — что корзинка прибыла и очень понравилась!»

А корзинка, полупустая и полуоформленная, у нас на столе стоит; уборщица уж четвертые сутки всякий раз, как мимо пройдет, на нее косится лукавым взглядом. Приходится, конечно, связываться с отправителем: так, мол, и так; мы бы и рады с вас денег взять, а подарок в итоге никому не привозить, но что уж мы вас будем дурить во второй раз, если стесняша вас так профессионально нахлобучил в первый.

Что примечательно, стесняша, как пень об лед не желающий с нами разговаривать, при этом совершенно спокойно может продолжать общаться с доблестным героем, тем самым здорово подрывая пока еще слабенькое между нами с заказчиком доверие: заказчик жалуется стесняше, что тот, когда ему названивает наша компания, не берет трубочку; стесняша ответствует, что никаких звонков не было, и таращится на заказчика как на идиота; заказчик возвращается в нашу с ним переписку и как на идиотов таращится на нас. Хотя не реже, конечно, оказывается, что просто самим своим подарочным поползновением отправитель вспугнул получателя до такой степени, что бойкот объявляется и ему, и нам.

Но, страстью пылкой утомленный, не ест, не пьет Руслан влюбленный, — и, когда с целью утешить и внести некоторую ясность, явив свидетельства наших попыток мерцающего получателя отловить, мы выходим на итоговый душевный тет-а-тет, реакция у наших героев, конечно, бывает самая разная. Одни бодрятся, вторые воют от тоски, а третьи клянут нас словами из подвала словаря, видимо, в этот момент полагая, что в возникшем разладе со стесняшей виноваты именно мы. «Бздень!» — слышим мы в такой беседе последним аккордом: это заказчик швырнул в шкафчик с вилками и ложками свой сотовый телефон. Порой, впрочем, некоторое время спустя, стоит страстям улечься, а трезвому рассуждению возобладать, он нам может даже написать и извиниться — за что мы, само собой, признательны, но что уж тут, все равно досадно.
 

Созвонитесь со Сванидзе

Ладно, довольно плакаться вам о нашем якобы неблагодарном труде; лучше достроим карильон тревожных звоночков:

• Иногда стесняша начинает рассказывать отправителю, что не может принять звонок с заграничного номера. Если такое заявление звучит заранее, еще до нашей попытки выйти с ним на связь, то пахнет это плохо, ведь таким образом как минимум на пути прямой коммуникации выстраивается очередная преграда; но уж если звучит после, это, можно сказать, вообще воняет: наши местные представители на то и местные, чтобы до получателя дозваниваться с местного же номера, о чем стесняша, если он добросовестно сидел и ждал звонка, уже должен бы знать. Если же он в своем «меня из Флоренции не дозовешься» упорствует, а мы дозванивались из его родного города Барнаул, Алтайский край, то более-менее все понятно.

• Еще получатели-мошенники — любого подвида — любят просить наших курьеров вручить подарок в надежные руки друзей или соседей. Это тоже нехитрый способ укрыть насущный адрес или прикрыть не то лицо; мы такое не любим еще и оттого, что в ряде случаев потом фиг проверишь, попал подарок лично в получательские ладошки или нет. Тем более, что в редких случаях вокруг таких «друзей» и «соседей» вырастают — видите, выросли — кавычки-елочки: на самом деле в нечистые дела афериста они прекрасно посвящены и потому именоваться должны бы подельниками.

• Третий расклад нежно любим нашими курьерами: по адресу заявляешься — а там или пусто, как в комментариях Дмитрия Пескова, или никто получателя в лицо не видел (тут надо пояснить, что, не найдя искомой пары рук, жаждущих вложения в себя подарочной корзинки, курьер по процедуре начинает стучаться к соседям и спрашивать, знают тут вообще таких или нет). Так случается, когда адрес стесняша предоставил, да не свой; а может быть, и свой, вот только заказчику всю жизнь представлялся Татьяной Толстой, а в глазах соседей функционирует как Захар Прилепин простой.

• Расклад четвертый воскрешает в памяти знаменитую запись в школьном дневнике «на просьбу классного руководителя поднять стулья ответил бегством»: так может поступить и получатель, когда начинает рассказывать, что ему срочно надо в другой город, — откуда ему, кисоньке, знать, что мы спокойно настигли бы его и там. По сути, на наше «вам подарок» он таким образом отвечает «спасибо, не надо», а когда мы предлагаем произвести доставку в этом новом сказочном городе, адреса тамошнего пребывания от него так и не дожидаемся, ведь на столько ходов вперед он партию не продумал. Исход тот же — полный уход стесняши в сумрак.

• Последний тревожный звоночек звучит фальшивым пронзительным си-диезом — это жалобное электронное письмо о том, что у стесняши сломался сотовый телефон. Ах, что за неприятность: курьеру теперь некуда звонить, подарку теперь некуда прибывать, адреса получателя теперь неоткуда дознаться и в лицо ему теперь никак не плюнуть.

Зато его можно зарисовать — вот оно, стесняшино лицо, более-менее в этой статье перед вами; остается пожелать, чтобы лично для вас наши советы по распознаванию его на дальних подступах оказались не полезнее имейла от LinkedIn. Подпишитесь лучше на нашу рассылку: скоро выпустим портрет следующего подвида Mendax vulgaris, о чем вас через нее оповестим; а может быть, уже и выпустили.
 

По поводу человеческого двуличия и безадресности безадресно выругались. Как продолжим вечер?

• Чтением обзорного курсовика о мошенничестве на фронте знакомств как таковом.
• Награждением заграничных друзей и любимых за тот факт, что уж они-то совершенно не такие, чем-нибудь глазоослепительным (без намека) или душеочистительным (с намеком).
• Припаданием, словно к святыне, к нашим соцсетям, где мы вас аферировать практически не будем, — ну только если раз в полгода, чтобы держать вас в тонусе.